--------- Кабинет Винчензо

В голове билась одна лишь мысль: «Сумасшедший… Сумасшедший… Сумасшедший…»
Сумасшедший киборг, который не должен был так себя вести, не дожжен быть таким жарким, таким упоительно сексуальным, таким отзывчивым и потрясающе привлекательным. Таким человечным…
Сумасшедший человек, который не должен желать киборга, теряться в реальности, находясь рядом с ним, заключать весь мир только в нем одном. Целовать, прижимать к себе, задыхаясь от желания, и ласкать, ласкать, ласкать…
Сумасшедший мир, в котором существует такой сумасшедший очеловеченный киборг и не менее сумасшедший, влюбившийся в этого киборга человек. Мир, в котором нет никого и ничего, кроме их двоих, а эти двое плевать хотели на все законы и условности. Их заботила только страсть, только то невероятное чувство, переполняющее их сердца.
Толкнув парнишку на постель, Винчензо торопливо расстегнул ремень его брюк и стащил мешающую одежду. Великие боги, каким же прекрасным для него был Кано. Стройное тело, аккуратное и подтянутое, И хотя мужчина понимал, что оно было сделано по стандартному штампу, казалось, второго такого просто не найти.
Скользнув ладонями по груди и животу, Ченз задержался на неприметном шраме. Провел по нему подушечкой пальца, покачал головой.
- Как жаль, что по закону, я не имею права наказать этих гадов, за то, что они с тобой делали…
Наклонившись, Винчензо мягко поцеловал шрамик, скользнул по нему языком, словно пытаясь зализать. Потом его губы переместились чуть выше, принимаясь бродить по плоскому подтянутому животику, медленно поднимаясь на грудь. Ладони скользили по теплой коже, оглаживая каждый изгиб стройного тела.
Сейчас мужчину меньше всего волновали незапертые двери и какие-то там посетители. Сейчас для него не было никого, кроме одного конкретного киборга, которого выпускать из своих объятий он не собирался как минимум ближайшие пару часов. А возможно и до самого утра. Уснуть, утомленным и совершенно счастливым от близости парня, было слишком привлекательной и заманчивой мыслью. Все равно ведь комната Кано находилась на этом же этаже.
Горячность и отзывчивость парня только еще больше заводила Винчензо. Добравшись таки до соблазнительно темнеющих бусинок сосков, он обхватил один губами, втягивая в рот. Слегка прикусив горошину, пощекотал вершинку кончиком языка, прекрасно зная, как это нравится киборгу. За последние два месяца, с того памятного дня, пропасть между ними стала настолько стремительно сокращаться, что мужчине удалось выучить несколько особенных местечек и ласк, которые доставляли его драгоценному возлюбленному особое удовольствие. Чем Ченз постоянно и пользовался, продолжая разрушать возникшую некогда стену между ними.

Кано был таким сладким. Пьяняще сладким, как дорогое выдержанное вино, которое можно купить на аукционе за бешеные деньги, или же самостоятельно терпеливо и трепетно выжидать, пока оно созреет в погребе, пестовать и холить его на каждом этапе изготовления, начиная со сбора винограда и заканчивая хранением в погребе. Хотелось его смаковать снова и снова, каждую минуту ощущая этот невероятный вкус, вдыхать сводящий с ума аромат…
Он был таким податливым, таким отзывчивым. Еще совсем недавно, Ченз не мог даже поговорить с ним нормально, поймать случайно в коридоре, и вот они вместе. Уже сознание одного этого приводило мужчину в восторг, делало самым счастливым на свете. Скользнув ладонями по гибкому стройному телу, он теснее прижал к себе парнишку, с жаром отвечая на поцелуй.  Типовая модель, один из тысячи произведенных одинаковых киборгов… Какой же глупый его маленький сладкий Кано. Он был самый привлекательным, самым необычным, самым красивым для Винчензо. И даже из тысячи остальных вот таких же, он бы без труда узнал своего единственного Кано.
Лаская гибкое тело ладонями, мужчина не отрывался от сладких губ киборга. Жаркий, пылкий, обжигающий своей страстью, парнишка соблазнял одним своим видом, своей открытостью и доверчивостью. Это срывало крышу. Но спешить нельзя было. Он все еще не слишком привык к этой стороне отношений между людьми, и Ченз не хотел примешивать к этим упоительным сладким ощущениям боль.
Соскользнув на пах, мужчина обхватил пальцами обе плоти, еще больше распаляя обоих, заставляя сгорать от желания. Покусывает нежные губки в поцелуе, снова и снова вылизывая каждый уголок его рта. Задыхаясь, захлебываясь от накатывающей страсти, накрывающей с головой жаркой волной. Винчензо стоило огромных трудов не плюнуть на все и не взять сводящего с ума своей сладостью киборга. Но он понимал ответственность, ведь он ведет в паре, он обязан заботиться о своем партнере, таком нежном и трепетном.
- Кано… Каношик мой…
Покрывает его личико поцелуями, обласкивая нежную кожу, покусывает шейку легонько, дразня и еще больше распаляя его. Заставляя забываться, тонуть в сладком жарком плену удовольствия и страсти, чтобы даже легкая боль осталась где-то на грани, незамеченной и ненужной. Чтобы ничто не помешало им насладиться друг другом.
Ласкает его плоть вместе со своей, скользя тонкими чувствительными пальцами по шелковистой кожице, очерчивая каждую венку, смазывая сочащуюся жидкость с головок, дразня прикосновениями чувствительные вершинки еще больше. Задыхается от жара и удовольствия, ловит каждый его вздох, каждый стон. Покусывает его шейку и плечи то тут, то там, покрывая пылкими поцелуями. Нет, никогда он не променяет это сокровище ни на кого другого. Кано стал для него целым миром, солнцем, осветившим его серый мир, и заставившим сиять его всеми красками.

Кто бы мог подумать, что это существо, этот маленький пугливый котенок, окажется настолько жарким и отзывчивым. Словно внутри него пылало маленькое солнышко, которое только и ждало, чтобы кто-то показал путь его лучам. Когда Ченз увидел этого киборга впервые, Кано был целеустремленным, дерзким, неправильным… и таким трепетно очаровательным. Эти горящие упрямством глаза на испачканном осунувшемся личике, изможденное, лишенное энергии хрупкое тело, из последних сил пытающееся двигаться вперед, лишь бы не быть уничтоженным… Тогда это его заинтересовало, как исследователя и создателя киборгов. Сейчас…
Сейчас Винчензо не представлял своей жизни без Кано. Его гибкое тело, словно созданное специально для того, чтобы его ласкали, сжимали в объятьях, наслаждались каждым изгибом. Такой сладкий, такой горячий, сводящий с ума.  А этот восхитительный голос. Ченз улыбнулся.
- Кано… Пообещай мне, что ты будешь только мое имя вот так выстанывать… - покрывает его грудь и шею короткими пылкими поцелуями. – Пообещай мне, Кано… Как это сладко звучит… Кано… Я люблю тебя, Кано..
Дотянувшись до тумбочки, достал тюбик со смазкой. Отвинтив крышечку, выдавил немного себе на пальцы. По комнате тут же поплыл сладковатый запах дыни. Непонятно почему, но этот запах придавал их отношениям какой-то особенный оттенок. Осторожно скользнув по его бедру, коснулся сжатого колечка мышц, немного обеспокоенно посмотрел на парня. Потом улыбнулся. Кано выглядел таким трогательно красивым. Эти разметавшиеся по подушке темные прядки, румянец на щеках, приоткрытые губки так призывно манят… Подавшись навстречу, мужчина накрыл своими губами его, увлекая в жаркий нетерпеливый поцелуй, осторожно вводя в него два пальца. Ласкает, осторожно разминая изнутри, жарко целует, отвлекая от неприятных ощущений.
Еще… еще немного… нельзя торопиться… Кано…
Эти сладкие мгновения сводили с ума. Хотелось большего. Хотелось получить его всего. До последней капли. Такого открытого, такого податливого. Такого родного. Но спешить он просто не имел права. Ранить свое сокровище, причинить боль, пусть и ненадолго, вынужденно… Не мог. Потому снова и снова обрушивал на него ласки, расслабляя и заставляя забывать о неприятном.
Мягко лаская его, легонько скользнул кончиками пальцев по чувствительному местечку внутри. Улыбнулся, наблюдая за реакцией. А говорят, киборги не живые. Кано так жарко и чутко реагирует на каждое прикосновение. Так пылко и сладко отвечает… Разве можно поверить, глядя на него, что киборги просто куклы, которые ничего не понимают? Нет, его киборг живой. И настоящий. Не кукла и не игрушка. Его Кано…

Эти стоны сводили с ума, заставляя рушиться один за другим последние барьеры, лишая остатков сил держать себя в руках. Ченз плавился, взрывался желанием и страстью, растворялся в этом невероятном киборге с дефектами в программах и стандартной внешностью своей серии. По сути, ничем не примечательный совершенно типичный киборг… Но Ченз не представлял себе жизни без него. Кано стал для него всем.
Сколько раз он благодарил богов за то, что так удачно оказался на том складе. Сколько раз он благодарил судьбу, что так удачно выключился свет, не выдерживая напряжения. Что именно этот момент Кано выбрал для побега. Практически обесточенный, с полузажившими ранами… Отдающий себе отчет, что его все равно поймают, и скорее всего уничтожат… Он был потрясающим.
Скользнув второй ладонью по его животу, мужчина нетерпеливо ласкал его плоть пальцами, вводя еще один в горячее тело парня. Глупый, ведь Ченз специально оттягивал, старался не причинить боли. Но, видимо, не он один жаждал большего.
- Потерпи, милый… Все будет… Еще немножко… - сбивчиво шептал Винчензо, прижимая к себе парнишку, обласкивая его губки своими, покрывая личико поцелуями, короткими и пылкими.
Движения стали чуть более резкими, несдержанными. Ченз корил себя за это, но ничего не мог поделать. Кано так сладко стонал, умолял его, подавался навстречу. Голова кружилась от упоения, от сладостного наслаждения, даримого этим хрупким на вид телом.
Не выдерживая напряжения, мужчина потерся об его бедро пахом, срываясь на хриплый стон. Плоть затвердела и пульсирующим жаром требовала внимания. Вынув пальцы, Ченз скользнул ладонями по бедрам парнишки, привлекая его к себе ближе. Он старался входить бережно и аккуратно. Отчаянно балансируя на грани, собирая остатки сил, чтобы не сорваться. Еще и Кано подавался бедрами навстречу, видимо тоже находясь на грани. Медленно погружаясь в горячее тело парня, Ченз, казалось, терял остатки разума. Так сладко, так жарко, так сумасшедшее он ни с кем и никогда себя еще не чувствовал. Мужчина не знал, что в киборге было такого необыкновенного, что заставляло сгорать от желания в его руках, но понимал, что не отпустит его никуда и никогда. Пока смерть не разлучит их.

Мир тонул в сладости и удовольствии. Тонул, скрываясь в пучине страсти, обрушившейся на них. Но этим двоим было все равно. Для них существовали только они двое.
Ченз ласкал стройное тело ладонями, скользил по изгибам, очерчивая каждую линию. Ему нравилось это тело, нравился сам Кано. И пусть он постоянно твердит, что ничем не отличается от остальных. Нет, для мужчины он был уникальным, единственным, неповторимым. Самым дорогим и прекрасным существом на всей земле. Его существом.
Двигаясь неспешно, насколько мог, Винчензо слегка изменил угол проникновения, чтобы при каждом толчке скользить головкой по чувствительному местечку внутри парня. Он чувствовал, как в его руках подрагивает такое хрупкое и желанное тело его киборга. И путь тот твердит, что сильнее и крепче простых людей, сейчас, в это мгновение, в его, Ченза, руках, Кано был таким невероятно хрупким и трепетным. Это волновало, приводило в восторг, сводило с ума.
Покусывая и прихватывая губами солоноватую кожу его шейки, мужчина спускался вниз. Перебравшись на ключицу, исследовал губами выступающую косточку, потом скользнул еще ниже, задержался всего на мгновение, и кругами стал подбираться к правому соску, скользя самым кончиком языка по пряной теплой коже, оставляя на ней влажный след. То желание и открытость, с которой отдавался ему Кано, рождало глубоко в душе невероятное тепло и желание оберегать это существо, никому не позволять уничтожить в нем эти яркие невероятно чистые порывы быть человеком, таким же как все. Винчензо никогда не выделял его среди других работников, в том плане, что он всегда относился к Кано, как к равному, человеку. И пусть у него есть множество преимуществ, пусть он не рожден женщиной, а создан где-то там, в глубинах лаборатории, пусть иногда путается и теряется в нелогичности человеческих поступков – Кано всегда будет для него самым желанным, самым драгоценным, настоящим человеком, во многом даже более человечным, чем некоторые представители их расы.
Завершив свое путешествие, кончик языка скользнул по горошинке соска, и его накрыли губы, втягивая твердую бусинку в рот. Продолжая жаркие нетерпеливые ласки, мужчина отдавал всего себя, выливал на парня всю свою любовь и нежность, которую вряд ли был способен высказать словами. Не существовало таких слов, или он просто не умел их сложить так, чтобы рассказать, насколько дорог ему этот киборг.
По тело разливались волны жара, все отчетливее очерчивая тот обрыв, подталкивая к самому краю, чтобы столкнуть вниз, в пучину искрящегося удовольствия и наслаждения. Ченз старался держаться, как мог, дать больше, утопить любимого в ласке и удовольствии, но все равно с каждым толчком, каждым мгновением подбирался все ближе и ближе к обрыву, за которым его ждало блаженство.

Ни один самоубийца, стоя на краю пропасти, не срывался вниз с таким восторгом и упоением, как он. Ринуться в пучину этого безумия, в пучину сладостной страсти, наслаждаться искристыми яркими, словно пузырьки шампанского, ощущениями счастья и свободы. Ченз прижимал к себе своего любимого и не хотел терять ни мгновения из их близости. Нежно скользя губами по тонкой шее, по косточкам ключиц, оставляя легкие невесомые поцелуи и ямочке между ними, чувствуя, как бешено бьется венка на шее. Мужчина улыбался. Ни с кем и никогда он не был так счастлив, как с Кано. И каждый раз, когда их тела сплетаются в сладостной страсти, когда он ловил на себе его взгляды, или сам часами любовался улыбкой и профилем этого невероятного существа, Ченз понимал, что всю жизнь стремился только к этому моменту, к этому пусть и не человеку, но для самого Винчензо куда более желанному и восхитительному киборгу, чем все пусть даже самые прекрасные из людей.
Осторожно выскальзывая из него, Ченз устроился рядом, прижимая любимого к себе. Бережно и ласково перебирая волосы, он наслаждался умиротворением и покоем, которое дарил Кано. Да, мужчине нравилось в нем все. Жаркая отзывчивость, весела улыбка, чуть смущенный взгляд из-под челки, эти тихие моменты, когда можно просто полежать рядом послу самого потрясающего секса. Ченз улыбнулся, прижимая хрупкое тело парнишки к себе и нежно целуя его в висок.
- Каношик… Я люблю тебя, мой неповторимый и самый замечательный муж.  – шепнул тихо куда-то в его волосы, улыбается, неторопливо и рассеянно поглаживая его по бедру и пояснице.
Чуть перекатившись, Ченз устроился по удобнее, так, чтобы видеть лицо парня. Осторожно убрав такую привычную челку, он погладил кончиками пальцев по щеке, очерчивая тонкие невероятно изящные линии скул и подбородка, с улыбкой любуясь красотой своего возлюбленного. Возможно, Кано был прав, и он не единственный был разработан с такой внешность, но для мужчины он один был прекраснее всех, даже тех, кто окружал их здесь. И хотя парень постоянно говорил, что у них в клубе есть множество более симпатичных и привлекательных мальчиков, к тому же людей, которые больше подходят для отношений, чем неопытный и стеснительный киборг, Ченз все равно желал только его.
- Ты у меня такой красивый… - тихо прошептал, не сводя взгляда с его лица, все так же нежно обласкивая каждую черточку подушечками пальцев. – Мой Каношик…
Легко поцеловав его в уголок губ, Ченз улыбнулся. Кано выглядел таким смущенным, но таким довольным. Его глаза горели, и мужчине это невероятно нравилось. Этот взгляд серых глаз, эта легкая смущенная улыбка, эти тонкие аккуратные брови, да и вообще все лицо, каждая черточка, каждый изгиб его прекрасного тела Винчензо нравился. Он не знал, что как бы сложилась его жизнь, не появись Кано в его жизни. Но точно знал, что невероятно благодарен судьбе за такой подарок, и будет беречь его, как самое драгоценное сокровище. Ведь Кано и был его бесценным сокровищем.
- Думаю, нам следует сходить в душ. Ты немного испачкался, да и я тоже. – подмигнул ему, снова ласково поцеловав. – Хотя я ничуть не жалею, и с удовольствием бы испачкал тебя снова, любовь моя.

Мужчина посмотрел на любимого. Потереть спинку? Это немного удивило его, но по телу тут же прошлась сладкая дрожь. Улыбнувшись, Ченз задумался, а понимает ли Кано весь смысл того, то обычно вкладывают в это пары вроде них. Судя по виду киборга, не понимает, хотя и читал. Кано заметно нервничал, что не укрылось от самого Винчензо. Слишком хорошо он знал этого парня. Столько наблюдал за ним.
- Конечно, я буду рад, если ты потрешь мне спинку.
Мужчина улыбнулся, поймав ускользающего Кано за подбородок и притянул к себе, нежно целуя. Потому отпустил и встал следом. Для начала стоило перестелить постель, чем он и занялся. Новое постельное заняло свое законное место на кровати, а испачканное Винчензо забрал с собой, чтобы сразу положить в стирку. Он обычно сам занимался подобными мелочами, не доверяя горничным. К тому же, подобное не стоило выносить за пределы спальни. Пусть весь клуб уже и в курсе, что они пара, но посвящать их в подробности не стоит.
Забросив в контейнер стиральной машинки грязное белье, Винчензо включил ее,  сам разворачиваясь к Кано. Улыбнувшись ему, мужчина приобнял парнишку, привлекая его к себе и нежно целуя.
- Как ты, милый? Силы на душ еще остались? – шепнул в его губки, поглаживая по бокам и опускаясь ладонями на бедра.
Как бы не хотелось перенапрягать сейчас мужа, но Винчензо хотел его. И эта новая идея, если Кано все поймет правильно, если позволит себе хоть на миг забыть, что для мужчины он не просто списанная экспериментальная модель, а любимый человек… Ченз улыбнулся и снова поцеловал его. Кано был восхитительным, и он бы никогда не променял парнишку ни на кого другого.
Отпуская киборга, Винчензо подошел к душевой кабинке и открыл воду. Урегулировав, чтобы она не была слишком горячей, мужчина поманил к себе киборга, забираясь под упругие струи. Прикрыв глаза, Ченз стоял слегка боком к Кано, открывая в основном спину. Обернувшись, он взглянул на парня через плечо.
- Потрешь мне спинку, любимый?
Оперевшись руками на стенку кабинки, Винчензо слегка прогнулся, словно бы открывая ему полный доступ к спине. Легкая улыбка играла на его губах. Чуть облизнув их, мужчина посмотрел на своего мужа полным желания взглядом. Кано вбил себе в голову, что он всего лишь прибор, типа кофемолки или холодильника. Винчензо постепенно искоренял эту глупость и головы парня, и это было следующей ступенькой. И даже хорошо, что киборг сам решил предложить подобный эксперимент.

Винчензо улыбнулся. Кано действительно не понял до конца весь смысл фразы о спинке, но судя по тому, как отчаянно краснел, и как реагировало его тело на действия самого мужчины, он не один раз думал об этом. Это было так волнующе, что Ченз уже не мог остановиться. Он выгнулся под ладонями парнишки, прижимаясь к его паху ягодицами и впервые, пожалуй, радуясь, что всегда придерживался золотой середины. Не важно, кто ведет, когда оба получат удовольствие.
Облизнув губы, Винчензо слегка оттолкнулся от стенки душа и прижался спиной к груди киборга. Такой худенький и нежный на вид… Но стоит попасть в его руки, позволить себе почувствовать его рядом, и понимаешь, насколько тот прав, говоря, что он сильнее и выносливее. Тело было действительно потрясающим. Кано никогда не качался, чтобы иметь стальные мышцы и выглядеть человеком-горой, но ему это было и не нужно. Каждый раз, когда Ченз обнимал его, он чувствовал, что эти руки могут быть такими же стальными, какими нежными они бывают с ним. А теперь, когда его удалось почувствовать еще и в этой, пока что непривычной для самого киборга, позиции, это чувствовалось еще острее. И это заводило. Как будто и не было только что жаркого секса с любимым.
- Кано… - мужчина повернул голову и поймал его губы своими, поцеловал жарко, нетерпеливо. – Не бойся… Все хорошо… Я же твой муж… Твой, Кано…
Он больше не притворствовал, прижимаясь к нему и выгибаясь в его руках, чтобы соблазнить парня. Винчензо действительно нравилось чувствовать его таким. Потеревшись ягодицами о его плоть, мужчина улыбнулся. Скрыть такое было непросто. Особенно, когда скрывать нечем, а к тебе так тесно прижимаются.
Вечер только начался. Ночная смена еще впереди, хотя у Кано был плавающий график… Конечно, Ченз мог заставить его остаться, приказать. Только не видел в этом смысла. Он столько трудился, доказывая, что Кано личность, человек, как и все остальные тут. И не собирался все это разрушать из-за своих желаний и слабостей. Но почему-то ему казалось, нет, он точно знал, киборг никуда сейчас не уйдет. Не оставит его и себя в таком состоянии, когда можно получить удовольствие вместе. Разве не это значит быть замужем?

Кожа горела. Под его пальцами, от каждого прикосновения, заставляя тело отзываться на каждое мгновение. Мужчина тихо застонал, подаваясь навстречу ласкающим рукам, навстречу упирающейся в ягодицы плоти. Выгнулся, запрокидывая голову на его плечо, облизнул губы нетерпеливо.
- Кано…
Да, он впервые дал киборгу возможность вести. Доверился ему. Доверился полностью, давая понять, что в его нечеловечески сильных руках находится довольно хрупкая жизнь человека. И это было правильным. Они же любовники, они мужья. Это даст Кано почувствовать, что он не часть мебели, не инструмент, каким его делали раньше. Для Винченсо он такой же человек, с душой и сердцем, которое способно любить. Для него, Кано равный, который достоин быть рядом, и которого не зазорно любить. Его возлюбленный. Его муж.
Тело отзывалось мгновенно на ласку его рук, на объятия. Мужчине нравилось чувствовать своей кожей прикосновение кожи партнера, такой горячей и такой нежной. Это будило в нем желание. Потому Ченз так отчаянно прижимался к своему возлюбленному, так жарко отвечал на его ласки. Повернув голову, мужчина скользнул губами по его шейке, поцеловал за ушком. Одну руку завел назад, за голову, зарываясь в волосы парня, намокшие пряди липли, но это не мешало наслаждаться его присутствием. Винченсо улыбнулся.
- Милый, чего ты ждешь?

Винченсо уже давно не ощущал этого упоительного чувства заполненности. И хотя это были всего лишь пальцы, внутри поднималась волна сладкого предвкушения. Выгнувшись сильнее, мужчина запрокинул голову назад, позволяя намокшим уже волосам облепить спину, тихо выдохнул полустоном. Ванная комната была обложена кафелем, что усилило отражение звуков довольно сильно. Тихий полустон этом отразился от кафельных стен, заметавшись к небольшой комнатке, пока не сошел на нет.
Все тело горело. Горело не столько от того, что ванную комнату наполнял пар, исходящий от горячей воды душа, сколько от жара прижимающегося к нему тела киборга, от его сладких немного неумелых, но невероятно пьянящих ласк. Услышав слова Кано, мужчина хотел рассмеяться, но лишь снова застонал. Ему было хорошо. Боль, конечно, неминуема, ведь уже столько времени прошло с последнего подобного раза, но эта боль ничто, перед тем удовольствием, что последует за ней.
Тонкие пальцы хирурга скользнули по влажной от пара стене. Конденсируясь на прохладном кафеле, тот превращался в капельки воды, которые тут же стекали вниз, потревоженные сильными пальцами мужчины. Ногти царапнули кафель, когда Ченз упираясь на руки, чуть оттолкнулся, насаживаясь сильнее на пальцы парня и прижимаясь к нему.
- Не волнуйся, милый. Просто сделай это.
Кано был его мужем. Возможно, многие бы посчитали это неправильным. Возможно, многие бы презирали Винченсо за подобное отношения с киборгом. Возможно… Только ему было плевать. Ни один человек не давал ему столько, сколько мужчина получал от этого киборга. Кано… Когда-то он сам дал ему это имя. Уже этим делая его своим. Своим навеки.
Ченз улыбнулся, снова толкаясь на его пальцы и издавая сладкий стон. Облизнув пересохшие от горячего дыхания губы, он вздрогнул, когда кончики пальцев парня случайно задели чувствительный бугорок внутри тела Винченсо. Сладкая дрожь прошла по всему телу, еще больше будоража и воспламеняя желание внутри него.
По разгоряченному телу стекали капельки воды, щекоча ставшую очень чувствительной от желания кожу. Не смотря на достаточно высокую температуру воды, капли казались холодными из-за пылающего нестерпимым жаром тела. Но все это было не важно, мужчина тянулся к ласкающим рукам, словно бы не  мог выжить без них.
- Кано…
Облизнув губы, он повернул голову так, чтобы поймать губы парнишки. Его киборга. Самого невероятного и желанного существа на всем белом свете. И становилось совершенно не важным, что его собрали люди, а не родила женщина, что по идее он не должен был ни чувствовать, ни желать, ни даже задумываться о подобном. Все это не волновало сейчас Ченза, пока эти сильные руки не человека ласкали его с такой нежностью, будто и не были предназначены ни для чего иного, в жаркое тело прижималось к нему, сводя с ума и заставляя задыхаться, захлебываться сладкими стонами, которые уже не удержать в груди. Да и не зачем их удерживать. Пусть Кано знает, насколько ему хорошо в его руках, от его ласк, рядом с ним…
И мужчина снова сладко застонал, открываясь ему навстречу.

Голова кружилась от невероятного удовольствия. В висках громом грохотала кровь, то ли разогретая жаром воды, то ли разгоняемая по всему телу жаром неистовой страсти. А может и все вместе. По телу разливались волны жаркой страсти, захлестывая с головой, заставляя захлебываться, тонуть в невероятном удовольствии.
Пальцы, сначала такие неумелые, все увереннее ласкали его тело, заставляя погружаться в пучину желания и сумасшедшего наслаждения. Выгибаясь, извиваясь в его руках, мужчина захлебывался, забывался, теряясь в водовороте невероятных ощущений. Но с каждой минутой ему становилось мало. Он хотел большего.
- Кано…
И, словно услышав его, поняв его мысли, желания, парень заполнил его собой. Так сладко, невыносимо сладко. Даже искорки неминуемой боли лишь добавляли Чензу еще больше удовольствия.
Когда первые волны наслаждения  и боли начали спадать, мужчина повел бедрами, словно давая знак, что уже можно двигаться. Ему не нравилось, что это упоительное, сумасшедшее ощущение заполненности и жаркого удовольствия постепенно покидают его. Хотелось еще, хотелось больше. Толкнувшись навстречу, Ченз сладко застонал, облизнув пересохшие от горячего дыхания губы.
- Каношик…
Он снова сорвался на долгий сладкий стон, выгибаясь в его руках, толкаясь, отдаваясь ласкам, сходя с ума от удовольствия и желания. В этом было что-то невероятное, волшебное, вот так открываться, не беспокоясь ни о чем, не боясь предательства и удара в спину, полностью доверяя и себя, и свою жизнь.
Его Кано был таким жарким, таким бережным, это чувствовалось даже сквозь дурман страсти. Не смотря на него неистовые ласки, на сумасшедшее, бешено стучащее сердце, он все равно старался не причинить боли человеку. И не потому, что это заложено в него программой, Ченз знал, он чувствовал, Кано его любил всем сердцем, и потому заботился.
Улыбнувшись счастливо, мужчина снова потянулся к его губам. Еще, еще много раз он хотел пить страсть и любовь с этих губ, целовать их снова и снова. Рука опустилась вниз, скользнув по груди, словно бы случайно задевая горошины сосков, потом накрыла плоть, которую уже ласкал Кано. Ченз переплел пальцы с пальцами парнишки, помогая ему ласкать себя, толкаясь в руку с тем же деланием, с которым потом насаживался на его плоть.

По телу прокатывались волны сладкого ни с чем не сравнимого удовольствия. Он послушно выгибался, даже не отдавая себе отчет, что это не столько желание партнера, сколько позывы его собственного тела. Сходя с ума от наслаждения, Ченз царапал ногтями белый кафель стены, подрагивая и отдаваясь сладкому чувству страсти.
Его не волновало, что подумают люди о подобных развлечениях. Его не волновало, как они отнесутся к тому, что Кано не человек. Сейчас его не волновало абсолютно ничего. Ведь был Кано. И им было хорошо. И это было главным на данный момент. Не зачем остальным знать, что твориться за закрытыми дверями их спальни. Не зачем им знать, что возлюбленный такого состоятельного и представительного мужчины как Винченсо, бракованный киборг, которых по идее даже нет в этом мире. Разработчики все это держат в строгой тайне, так зачем самим Чензу и Кано раскрывать их маленький секрет?
Сквозь толщу сладкого водоворота ощущений до мужчины донеслись сбивчивые слова партнера. Пьяно улыбнувшись, Ченз подался навстречу, отдаваясь в его руки. Да, Кано это нравилось. Им обоим нравилось. А значит все хорошо. Облизнув губы, он толкнулся навстречу чуть резче, не выдерживая и ныряя в искристый водоворот яркого и сладкого сияния, подхваченный пушистым облачком неги, расслабленно приник к стене, прижимаясь щекой к прохладному кафелю. Сердце бешено стучало, стараясь успеть разогнать такой прилив крови. Губы пересохли, не смотря на влажную атмосферу вокруг, и пришлось их снова облизывать.
- Кано… - тихо позвал-прошептал, улыбаясь и выдыхая, медленно приходя в себя.
Мир стал медленно раскручиваться обратно. Появился шум воды и тяжелое дыхание обоих, возня и тихое жужжание кондиционера в комнате. Появилось ощущение прикосновения капель к разгоряченной коже. А в висках все еще набатом стучала кровь. Медленно и нехотя отступая, отпуская свою жертву.
Винченсо довольно улыбнулся. Нет, ни один человек не способен так ярко, так всепоглощающе открыто и  сладко отдаваться ему, как его Кано. И он ни за что не поменяет киборга на кого-либо иного. Только не Кано. Слишком хорошо мужчине было с ним. Слишком сладко и пьяно. Слишком… чтобы отказываться от этого. Винченсо всегда считал себя эгоистом. И в отношении Кано особенно. Он с первого дня понял, что это существо будет принадлежать ему, и только ему. И не собирался ни с кем делиться или кому-либо отдавать его. Никогда.

Он не открывал глаза. Ему было слишком хорошо, слишком сладко. Откинув голову на плечо мужа, мужчина улыбнулся. Все же этот киборг, который так неуловимо и так потрясающе похож на человека, который во многом и был человеком в этическом понимании этого слова, поражал его снова и снова. И в этот раз тоже. А еще с ним было упоительно сладко. Как ни с кем другим.
Винченсо в который раз поблагодарил богов, что зашел в тот якобы заброшенный склад. Он уже не один раз вылавливал там интересные штуковины для своих экспериментов. И в этот раз ему достался поистине бриллиант. Повернувшись наконец к нему, Ченз обнял парня и прижал к себе, мягко накрывая его губы своими, неторопливо и нежно поцеловал.
- Я тоже тебя очень люблю, милый. – улыбнулся в поцелуй, шепча в губы. – Как жаль, что мы не можем остаться тут навсегда. В клубе еще полно работы. – нехотя отстранился, потянувшись за губкой, вылил на нее медово-дынного геля, принимаясь смывать с себя следы их активной любви. – Ты закончил с отчетом за прошлый месяц? Нам нужно составить список поставок на этот.
Говорить о работе сейчас не хотелось. Хотелось еще немного, хоть капельку, побыть вот так в тепле и неге, насладиться его близостью… Но дела есть дела. И чем быстрее они справятся сейчас с ними, тем больше у них потом останется времени на продолжение. Мужчина улыбнулся. Хотя у Кано была своя комната, он уже давно перебрался в комнату Ченза, а значит у них впереди была еще ночь.
Повернувшись к парню, Винченсо задумчиво провел по его спине губкой. Потом тихо рассмеялся и поцеловал и плечо.
- Теперь ты будешь пахнуть совсем как я, и ни у кого не возникнет вопросов по поводу того, кому принадлежит этот потрясающий парень. – шепнул ему на ухо, снова поцеловав нежную кожу. И вновь нехотя заставил себя отстраниться. Когда Кано был рядом, да еще в таком соблазнительном наряде из ничего, сосредоточиться на работе было просто невозможно.
- Кстати, я хотел тебя попросить присмотреть за новеньким. Сделаешь? – мужчина встал под упругие струи воды. – Мне нужно знать, зачем так ли он честен с нами, как хочет показать.
Выбравшись из душевой, принялся вытирать волосы белым пушистым полотенцем. Крупные капли блестели в свете ламп, скатываясь по крепкому подкачанному телу.